Лишь одно было условие, что могло разрушить брак Аргеруса и Эсмиры — другая любовь. Тяжело испытание бессмертием и не за грошовую цену дарит оно свои дары. Так, однажды став частью волшебного рода, обязалась Светлая Леди навеки отдать свое сердце Аргерусу, но никого не удержит в неволе даже всесильная магия.  Полюбив другого мужчину и подарив ему свой поцелуй, могла вернуться к смертным Светлая Леди. Забыла бы она тогда Аргеруса навеки, перестала бы защищать её волшебная сила супруга, а вслед за этим потеряла бы Эсмира и целительный дар, и возможность увидеть еще раз сыновей, рожденных в магическом союзе. То же случилось бы и с Аргерусом, когда овладела б его сердцем страсть к иной женщине. Стерся бы из памяти образ Эсмиры, но пришлось бы Аргерусу расстаться не только с женой. Не позволяет закон магии передавать волшебный дар от отца к дочерям и вслед за матушкой ушли бы они в мир смертных. Кроме того, отвергнув любовь Эсмиры или потеряв её в соперничестве, утратил бы волшебник и большую часть своих магических сил.

Впрочем, все это действительно могло произойти лишь в случае искреннего чувства, равного былому. А такая любовь, как известно, рождается редко, и уж если появится на свет, то живет очень долго. Только мужа любила Эсмира, ни за что не пожелала бы она покинуть Аргеруса ради другого мужчины, но пришлось ей сделать это из-за коварного обмана. С искренним чувством поцеловала она ворона, потому и упорхнула в лес неразумной птицей, утратив и память, и человеческое сознание. Упал в траву её обручальный перстень. Подхватил его ворон, околдовавший Светлую Леди, и лишь сверкнула на солнце золотая филигрань старинного кольца. Своей хозяйке Флориане понес добычу пернатый прислужник, а она тем временем принимала у себя во дворце волшебника Аргеруса.

III.
Как только явился Светлый Лорд в королевстве фей, встретили его как нельзя лучше. Легче теней слетались к нему навстречу прекрасные обитательницы волшебного королевства. Цветами и травами устилали они путь Аргеруса и склоняли пред ним головы, наигрывая на арфах приветственные песни. Волшебник же лишь ускорял шаг. В светлой безмятежности жили феи в своем мире. Не существовало в нем ни горестей, ни болезней, ни войн, и понимал Аргерус, отчего смертные не желали покидать это чудесное королевство. Навсегда забывали они о времени в этом краю, а меж тем в человеческом мире проносились сначала годы, а затем и десятилетия. Ручной ворон Гаркар дивился всему вокруг, но серьезным и беспристрастным оставался его хозяин. Не по душе были волшебнику столь пышные почести, предвещали они продолжительный обмен любезностями, но желал Аргерус лишь поскорее завершить начатое дело.

Королева Флориана меж тем встретила высокого гостя лично. Сверкала её красота, как редкий цветок в каплях росы. Золотом сияли волосы, словно сотканные из света, и поражал изяществом затейливый наряд. Величаво и грациозно протянула она Аргерусу руку для поцелуя, но лишь почтительно склонил волшебник голову.
Рассказал он о том, за кем он пришел, и ответила ему королева фей с покорностью:
— Многие рыцари защищают моё королевство, Светлей Лорд Аргерус. Есть среди них и смертные, которых мои фрейлины укрыли от чудовищ Темного Воинства и исцелили от ран. Но я не знаю лично всех моих гостей, а потому дозвольте мне помочь Вам и разыскать того юношу. Никого не держу я в своих владениях силой, и если пожелает он вернуться к людям, я не стану тому препятствовать. Впрочем, если не захочет юноша оставить моё королевство, то и Вы не заберете его против воли. Ведь все мы светлые заботимся лишь о благе людей.

Улыбалась Флориана приветливо. Воплощала она само очарование, но понял Аргерус, что омрачилось простое с виду дело нежданными трудностями. Верны слова королевы фей, и даже Светлый Лорд не в силах забрать молодого рыцаря к людям без его согласия. Кроме того, трудно было даже представить, как долго могли продолжаться сами поиски, однако по всем канонам вежливости требовала одобрения помощь, столь любезно предложенная Флорианой, и согласился Аргерус подождать.

Разослала королева фей своих гонцов во все концы королевства, для гостей же отрядила она лучшие покои, приказала подавать лучшие яства и велела не отказывать ни в чем. Показала Аргерусу королева Флориана свой дворец и Зеркало Тщеславия, провела по своим садам и владениям. Благосклонно взирал на её любезности волшебник. Отвечал он вежливостью на вежливость, одаривал комплиментами наряды Флорианы, что становились час от часу все прекраснее и прозрачнее, но все так же неизменно помнил и о данном обещании. Каждый вечер спрашивал Аргерус: «Нашелся ли юноша?» Флориана же все время отвечала отрицательно. Так минуло два дня.

Сын военачальника все никак не отыскивался, и хмурился Аргерус все заметнее. Когда же пошли на убыль и третьи сутки, то сказал волшебник, что желает на рассвете искать пропавшего сам — если не по силам феям справится с этой трудностью, то разрешит проблему его магия. Лишь кивнула в ответ на это Флориана, а к ночи все же доставили в её дворец юношу, которого так долго разыскивали слуги.

Бледным и опечаленным явился молодой рыцарь перед своей нынешней госпожой и волшебником, что нежданно пришел по его душу. Огорчала юношу не затянувшаяся разлука с отцом и родным домом, а возможное расставание с волшебным миром. Ничего не помнил рыцарь о прежней своей жизни и страшила она его, словно кара неведомая.

Меж тем Флориана испросила у Аргеруса разрешения устроить суд, дабы выбрал молодой рыцарь свой дальнейший путь в присутствии их обоих. Согласился на то Светлый Лорд и предложил использовать для того Зеркало Флорианы. Ведь там где не в силах сделать выбор человек, поможет беспристрастная магия. С радостью приняла королева фей это предложение. Ожидала она теперь решения лишь в пользу волшебной страны.

Подвела королева фей юношу к Зеркалу Тщеславия и молвила ему:
— Дозволяю я тебе, рыцарь, посмотреть в мое Волшебное Зеркало. Только правду отражает оно и, задав мудрый вопрос, узнаешь ты, который мир милее твоему сердцу. Выбери сам тот край, где хочешь ты пребывать.

Взглянула в свое Зеркало Флориана и незаметно шепнула на ухо юноше: «Попроси указать ту, что милее тебе больше всех!»

Настороженно и растерянно посмотрел в зеркало рыцарь. Видел он в отражении себя и удивительную красавицу, что так нежно и легко обнимала его плечи. Не исполнилось сыну военачальника еще и восемнадцати лет, совсем мальчиком казался он и слишком доверчиво смотрел в глаза чаровнице, но все же безмолвно ожидал Аргерус его решения. Знал волшебник тайну сердечной привязанности лучше Флорианы и с интересом ждал ответа Зеркала.

— Покажи мне ту, что милее моему сердцу! — решился наконец-то юноша. Затуманилось зеркальная гладь, и постепенно начал проявляться в нем изящный женский профиль. Улыбнулась было королева фей, заприметив светлые волосы еще не известной красавицы, но вскоре нахмурилась. Показало Волшебное Зеркало иную девушку. В мире смертных пребывала она. Сидя в бойнице крепостной стены, вышивала знамя девица, а когда взглянуло на неё Волшебное Зеркало, то подняла она голову от работы и всмотрелась в даль за крепостную стену, словно ожидая кого-то. Но пустым оставался горизонт, и украдкой утирала слезы безвестная вышивальщица.
— Кто эта милая барышня? — прошептал юноша, — Отчего в глазах её слёзы, кто причина её печали?
— Эта девушка ждет Вашего возвращения с тех пор, как Вы пропали. Так сказал Ваш отец. — Ответил Аргерус, — По Вашей вине, сударь, опечалены они.

Вспомнил тут молодой рыцарь и своего отца, и светловолосую мастерицу Алису, что так искусно расшивала стяги. Вспомнил юноша, как томилась его душа невысказанным признанием и неизвестностью, когда расставался он с милой вышивальщицей. Однако теперь точно уверило его Зеркало, что ответными были позабытые чувства, и ожили они в тот же миг с новой силой.

— Я должен вернуться в свой мир, - принял решение молодой рыцарь, и едва скрыла недовольство Флориана. Однако ничего не оставалось ей, как отпустить плененного юношу с Аргерусом и проводить их до волшебного водопада, что скрывал за собой выход в мир людей.

Вернулась в свои чертоги королева фей и почувствовала злобу, до сей поры невиданную. В гневе приблизилась она к Волшебному Зеркалу, что почитала теперь едва ли не предателем. В последний раз задала своенравная красавица свой извечный вопрос и, как и прежде, затуманилась поверхность околдованного стекла. Проявился в нем прекрасный женский облик, но неожиданно сменила гнев на милость королева фей, ухмыльнулась она. Отразило Зеркало её саму, возвратив хозяйке титул «прекраснейшей». Тем же временем, словно темное пятно впорхнул черный ворон в сияющие покои королевы Флорианы. Каркнул грубо пернатый прислужник и уронил на ладонь госпожи золотое кольцо, иссеченное филигранью. Надела его королева фей на палец и в тот же миг исчезла из своего дворца.

Отредактировано Kxena (2009-03-31 16:39:26)

V.

Лишь вступил Аргерус за ворота замка, как выбежала ему навстречу супруга, а следом за ней появилась и запыхавшаяся кормилица, что пыталась безуспешно успокоить громко плачущего Кларитаса. Меж тем, заметила хозяйка, что не один вернулся её муж, и замерла она на мгновение на месте. Остановился и Аргерус. С удивлением взглянула Эсмира на рыжеволосую девочку, что нес на руках волшебник. Безжизненно запрокинулась её голова, и совсем печальным выглядело бледное личико. Всплеснула тогда руками Светлая Леди и воскликнула трагично:
— Ах, бедное дитя! Кто она, Аргерус?!
— Эта девочка жила на окраине Лесного царства, — спокойно ответил ей волшебник, — Объявился там недавно какой-то новый мор. Косит он всех смертных безжалостно. Гаркар предположил, что чьей-то магией вызвана эта болезнь.

Обернулся Аргерус к притихшему от удивления ворону, и лишь тогда каркнул тот в подтверждение:
— Да! Страшный мор, хозяйка, страшный!
— Эту девочку перенес я с собой, чтоб выяснить, кто наслал болезнь и как исцелить несчастных, потому не подходи ко мне до поры, и побереги Кларитаса.

Услышав эти слова, охнула кормилица встревожено. Тут же поспешила она унести младенца в замок, подальше от безрассудного отца, но Светлая Леди лишь недовольно вскинула красивые брови:
— Неужели ты даже не поцелуешь меня после давней разлуки? — взмолилась она, протянув руки к мужу, но лишь покачал головой волшебник и, мягко отстранив жену, ответил:
— После… сейчас этой девочке нужна моя помощь.
Сказав так, понес Аргерус Альди в башню, где вершил особо опасные магические действа, а следом за ним по обыкновению полетел и Гаркар.
— Уж не знаю, кто это дама, но это не Эсмира, — заявила Альди со всей возможной авторитетностью, — Уж она бы меня узнала.

«Тяжело больная» мгновенно ожила, лишь только за ними закрылась дверь, и,  почувствовав под ногами твердый пол, сразу же с интересом осмотрелась в кабинете волшебника. Гаркар уже уселся на шестке, предназначенном специально для него, а сам Аргерус, предоставив юной гостье полную свободу перемещений, подошел к стрельчатому окну и отвлеченно взглянул в темноту чащи, подступавшей к самым стенам его башни.

— Кем ни была, эта женщина, она поступила очень мудро, — произнес он задумчиво, — Я ни за что не причиню ей ни малейшего вреда, пока не узнаю, где моя Эсмира. Иначе, цена ошибки окажется чересчур большой. Возможно твою подругу, Альди, всего лишь околдовали, и действие заклятия заставило её позабыть тебя и изменило её характер. Но хуже всего то, что некоторые чары могут погубить обращенного, если маг, создавший их, погибнет. Потому, прежде чем разоблачить самозванку, мы должны найти истинную Светлую Леди.

Услышав это, Альди нахмурилась и, оставив в покое толстую книгу с непонятными картинками, разочарованно сказала:
— Ну вот, а я думала, что ты превратишь злодейку в камень, и Эсмира расколдуется сама.
— К сожалению, все не так просто, дитя.

Последний раз волшебник выглядел так мрачно лишь после падения заклятия Алмазной реки и, почувствовав себя вдруг очень печально, Альди вздохнула и отважилась взять своего друга за руку:
— Ты обязательно найдешь её, Аргерус, - сказала она как можно увереннее и заметила, что едва заметная улыбка все же тронула его губы.
— Только как нам это сделать? — скрипуче вмешался Гаркар, и его хозяин наконец-то обернулся, — Госпожа Эсмира может быть где угодно. Ведь ты не знаешь, кто и как околдовал её?
— Скоро мы это выясним, Гаркар. Не будь я Светлый Лорд! Впрочем, и о коварстве темных магов я знаю не понаслышке, — оптимистично пообещал Аргерус и взглянул на Альди, — А если наша маленькая гостья поможет мне, то наша Эсмира очень скоро вернется.
— Так и знала, что без меня не обойтись! — заявила девочка, не скрывая своей радости, — И поскольку мне хорошо удаются драматические роли, я хочу кое-что попросить у тебя взамен!
— Проклятие, Гаркар! — рассмеялся Аргерус, — Мне никогда никто не желает помогать бескорыстно! Чего же ты хочешь, проказница?
— Всего лишь остаться в замке, когда найдется Эсмира, — попросила девочка.
— Хорошо, — согласился Светлый Лорд, — Такую сделку я приму с радостью, но тогда тебе придется еще немного «поболеть».

Альди тут же состроила хитрую мордочку и заметила:
— Помнится, один волшебник когда-то утверждал, что обманывать не хорошо?

Аргерус покачал головой и подтвердил:
— Это действительно так, Альди. Но, к сожалению, изображая болезнь, ты нашу таинственную гостью совсем не обманешь. Когда я навестил твой дом, в вашем городе действительно появилась болезнь, занесенная водой из реки. Её действие еще не ощутимо, но не скрою, что к вечеру тебе действительно станет плохо. Так же как и всем вашим жителям, кто успел напиться этой заразы.

Услышав это, Альди лишь испуганно моргнула, а Гаркар взмахнул крыльями и искренне возмутился:
— Это же темная магия, Аргерус! Как ты мог?!
— Спокойно, дружище, — мальчишески усмехнулся волшебник, тряхнув светловолосой головой, — Даю слово волшебника, я к этому несчастью не причастен. Тебе и нашей Альди нечего бояться, я позабочусь, чтобы болезнь не причинила большого вреда, ну а Эсмира, конечно же, приготовит нужное лекарственное снадобье.
— А она сумеет? — недоверчиво спросила девочка, припоминая разодетую женщину, которую ей удалось рассмотреть из-под прикрытых век и которая явно и понятия не имела, что такое снадобья. В этот момент Альди искренне пожалела, что не попросила в награду чего-нибудь большее, чем просто проживание в замке. Однако, хитро подмигнув своей сообщнице, Аргерус заверил: «Настоящая Эсмира точно сумеет» и девочка тут успокоилась и улыбнулась ему в ответ, догадавшись, о чем шла речь.

VI.

— Приготовила я целебное снадобье, мой возлюбленный супруг! – гордо сказала Светлая Леди, изящным жестом указывая на склянку с зельем. Радовалась самозванка своей находчивости и по-прежнему была уверена, что не подозревает Аргерус о её коварстве. Оставалось ей лишь растворить несколько капель снадобья в кубке с ключевой водой и напоить свою подопечную. Однако только лишь собралась она сделать это, как подошел волшебник к столу откупорил драгоценную склянку и приготовил целебное питье сам. Не говоря ни слова, приблизился он к Альди, лежащей на скамье, и поднес кубок к её губам. Сладость и горечь смешались в этом лекарстве. Пряным и душистым оказался его запах. И почти сразу почувствовала девочка, как проясняются мысли, возвращаются силы и отпускают тело жар, слабость и тяжесть, сковывающая по рукам и ногам. Вот уже появился и румянец на её щеках. Открыла Альди глаза, улыбнулась и так взглянула на склонившегося над ней Аргеруса, что сразу стало понятно волшебнику, как много нужно ей ему рассказать.

— Как я счастлива, милая, что с тобой все в порядке, — тут же порадовалась и Светлая Леди, выглянув из-за плеча супруга, — Ну, разве и теперь я не заслужила награды?

Произнесла она эти слова и легла изящная ладонь красавицы на плечо волшебника. Уже хотела самозванка коснуться губами его щеки, как вдруг поднялась Альди со скамьи и бросилась к Аргерусу на шею.

— Ах, спасибо, мессир! Спасибо и Вам, прекрасная госпожа! — лепетала девочка восторженно, не обращая внимания на ярость, сдерживаемую «прекрасной госпожой». Благодарила Альди всех сразу и искренне надеялась, что сейчас Аргерус уже ищет новый способ выкрутиться. Рассмеялся Светлый Лорд такой выходке, принял благосклонно благодарности, и сказал затем, обратившись к своей «супруге»:
— А ведь действительно отличное зелье приготовила моя жена! И раз это так, то необходимо теперь позаботиться и о других болящих. Отдохни после бессонной ночи, дорогая, ну а после отправляйся в городок, где живет наша гостья и пусть твое зелье принесет исцеление всем, кто в этом нуждается.

Нахмурилась красавица. Не желала она покидать замок, и немного подумав, сказал ей тогда Аргерус снова:
— А за то, что так добра ты к людям, сделаю я тебе подарок. Есть в стекольной мастерской того городка особое зеркало, что создано на золотой амальгаме. Если заколдовать её особым образом, то будет стекло не только отражать прекрасное, но и творить его. Научу я зеркало приумножать красоту! И обретет его гладь силу, невиданную никем прежде.
Как услышала это самозванка, тут же изменилась в лице. Улыбнулась она, предвкушая незаслуженную награду, и ответила:
— Будь, по-твоему, возлюбленный супруг! С благодарностью приму я твой дар, и, конечно же, помогу несчастным!
Прибрала Светлая Леди из его рук склянку с зельем, и тут же спрятала её в корсаже. Кивнул в ответ Аргерус, и точно потеплел его взгляд после этих согласных слов.
— Теперь же всем нам нужно немного сна. Ну а ты, дитя, сейчас пойдешь со мной, — обратился волшебник к Альди, — И прослежу я, чтобы ты ни в чем не нуждалась.
С тем покинул Аргерус покои врачевания, забрав с собой и дочку трактирщика и Гаркара. Все вместе отправились они туда, где предстояло им поделиться друг с другом своими наблюдениями. Рассказала Альди своему другу все, что видела и слышала.
— …а потом, эта дама захотела поймать бурую ворону, но она успела улететь, — закончила свой рассказ девочка, когда подошли они уже к комнате, предназначавшейся для её ночлега, — Жаль, что не успел ты увидеть это сам.

Выслушав это, вздохнул Аргерус:
— Помогали Эсмире птицы и звери и прежде. В Зеркале Всеведения мог я видеть, что творится в покоях врачевания, но не слышал слов. Узнай я вовремя, что есть среди птиц околдованная, была бы теперь Эсмира с нами, но наш Гаркар, заснул на посту.

Сказав это, хмуро взглянул Аргерус на Гаркара и, нахохлившись, виновато спрятал ворон голову под крыло. Бедняга явно был расстроен, и волшебник милостиво оставил его в покое.

— А ты не можешь увидеть, где Эсмира, через Всеведающее Зеркало? — спросила девочка, когда вошли они в двери её комнаты.
— Могу, — подтвердил Аргерус, жестом затворив дверь и заодно очертив в воздухе «круг тишины», — Но зеркало покажет мне лишь бурую ворону на ветке дерева или на крыше неизвестного дома, и это не поможет нам найти её.
— А если поймать её? — не унималась Альди, попутно восхищенно рассматривая свои апартаменты, - Ведь бурая ворона приметна!
— Нельзя, Альди. Она должна вернуться ко мне сама, только тогда я смогу ей помочь. А потому, все же есть у Гаркара шанс искупить свою невнимательность. Эй, провинившийся, слышишь ли ты меня? Ведь ты еще не забыл свой родной язык и то, как беседовать на нем с милыми дамами? — ворон, перелетевший на спинку кровати, с плеча хозяина буркнул что-то про неблагодарных мальчишек и, покосившись на Аргеруса, изрек:
— Уговорить хозяйку прилететь в замок не трудно. Только сколько времени буду я искать её, в моем-то преклонном возрасте?
— Ну, это уже моя забота, — смягчился Аргерус, — Если сегодня не обманывали нас всех глаза, то завтра же увидишь ты свою госпожу вновь, в селении, где жила Альди. Ведь не спроста отправил я туда нашу неизвестную колдунью. Зелье, что приготовила настоящая Светлая Леди, потеряет в её руках силу. Зло не может совершить добро.
— И Эсмира появится, чтоб все исправить? — поразилась Альди.
Кивнул Аргерус:
— Она обязательно сделает это, ведь даже вороной сохранила доброе сердце и талант. И очень надеюсь, что в этот момент Гаркар использует все свое красноречие.
Задумавшись, взглянула Альди сначала на волшебника, потом на Гаркара и тихонько спросила:
— Может быть, и я тоже поеду завтра? Ну, я же могу показать туда дорогу.
Аргерус тут же рассмеялся её предложению и дал на него согласие. Окончательно пристыженный ворон, был готов вылететь из комнаты хоть через дымоход, но такие фокусы уже давно не подходили для его почтенного возраста, а ставни узорчатых окон оказались надежно заперты. Потому ничего ему не оставалось, как дождаться, пока Аргерус проститься со своей маленькой сообщницей и, пожелав ей приятных снов, соберется, наконец, в свою башню и откроет дверь.

***
— Приглянулся ты этой ведьме, — хмуро заметил Гаркар, когда вернулись они в кабинет волшебника, — Слишком уж часто заводит она речь о поцелуях. Видно хочет, чтоб ты забыл госпожу Эсмиру.
— Заметил? — устало усмехнулся Аргерус, — Только она не ведьма. Не была ей раньше, иначе не взялась бы нести чужое зелье в город.
— Неужели фея?! — недоверчиво каркнул ворон, потоптавшись на своем шестке.
— Кто знает.
Опустился Аргерус в кресло подле стола, заваленного бумагами, книгами и магическими приспособлениями:
— Если это действительно так, то не могу я обратить против этой женщины свою силу, пока не доказана вина «нашей гостьи». Что если не магия превратила Эсмиру в ворону, а обман? Хоть и трудно мне представить, что отважился кто-то ложью разрушить наш магический союз, а могло случиться и такое. Но для магии обман и подлог — не преступление, а мне сражаться против Светлых теперь нельзя.

— Светлые могут стать и Темными, — подметил Гаркар, и осторожно намекнул: — Тебе ли не знать, как легко это происходит?
Омрачился Аргерус:
— Верно. Только ждать, пока кто-нибудь пострадает нельзя. Должны мы найти Эсмиру как можно скорее. Чувствую я, что она в опасности.
Взглянув на своего хозяина, Гаркар тихо подытожил:
— А вместе с госпожой Эсмирой в опасности и все мы.

Но не услышал его Аргерус, закрыл он глаза и почти в тот же миг забылся тревожным сном, какой бывает лишь у волшебников. Силой магии пронзало его сознание окружающее пространство и время, и даже в этом забытьи все так же искал Аргерус свою Эсмиру, оберегал сына и свой замок, и хмурился беспокойно, не находя ответа на гнетущие вопросы.

VII.

Одолев в городке хворь, решила Светлая Леди вернуться обратно в замок, но не стала она искать исчезнувшую Альди, а отправилась прямиком в лавку зеркальщика. Собиралась самозванка приобрести там зеркало на золотой амальгаме, которое Аргерус обещал сделать для неё волшебным.

Показал зеркальщик товар покупательнице, и невольно залюбовалась им женщина. Очень понравилось Светлой Леди это зеркало. Могло оно в полный рост отражать фигуру владелицы, а, кроме того, было оправлено в такую искусно выполненную медную раму, что и прежде не видывала подобных работ искушенная покупательница. Словно из гибких стеблей, цветов и веток сплеталась зеркальная оправа. Изящно обвивали кованые растения чистое стекольное полотно, отливающее примешанным в амальгаме золотом. Казалось, что заключило в себе зеркало частицу солнечного света. И сияло оно и влекло к себе теплым отблеском, наводя на отражение, удивительный ореол. Смотрела в золотистое стекло самозванка, и переполняли её одновременно восхищение и раздражение. Ах, как захотелось ей взглянуть теперь на себя настоящую, и рассердилась она на Эсмиру, чье отражение теперь видела, пуще прежнего. Но пришлось пока смирить гордыню, утешившись надеждой заполучить вскоре Аргеруса, а вместе с ним и свой собственный облик, да еще и волшебный подарок в придачу.

— Сколько ты хочешь за эту работу, зеркальщик? — спросила мастера Светлая Леди и, склонившись в почтительном поклоне, молвил тот робко:
— Двадцать золотых монет. Это моё лучшее творение госпожа, поверьте, и тяжело мне расставаться с ним. Создал я это зеркало для жены, когда были мы еще молоды. Люблю я его, словно родное дитя и никогда не продал бы, но после нашествия Темного Воинства стали плохи мои дела, и решили мы расстаться с ним. Только вот беда, — позволил себе печально улыбнуться мастер, — Ушло на это зеркало столько медных пуговиц и золотой фольги, что уж и не чаял я продать его. Кому нужен в простом городе такой дорогой товар.

Покачала головой Светлая Леди, но не тронула её рассказанная история, а возмутила названная цена. Несомненно, это зеркало стоило и большего, ведь было оно равным по исполнению работам лучших мастеров даже в королевстве фей. Но как посмел простой смертный просить столько денег, да еще со своей госпожи — считала самозванка. Поджала она снисходительно губы, но все же благосклонно отсчитала мастеру запрошенную сумму, а затем, упросила его отправить вместе с ней сына, дабы помог он доставить тяжелое зеркало до замка. Обрадовался мастер этой покупке. Решил он, что по доброте душевной приобрела его зеркало всемогущая госпожа, а потому не только отрядил ей в помощь сына, но и дал старенькую кобылку, чтобы можно было безопаснее доставить покупку до места назначения. И даже денег за то не попросил. Так и отправились они вскоре. Светлая Леди на своем сером скакуне, а следом за ней молодой зеркальщик, ведущий под уздцы лошаденку, навьюченную хрупким приобретением.

Проезжала по городу самозванка, и ласкали её слух слова многочисленных благодарностей за спасение города от хвори. Хоть и были на самом деле адресованы эти хвалы другой, а все же радовалось сердце обманщицы, потому что только она знала о том, что поклялись горожане изловить свою истинную спасительницу. Надеялась теперь обернувшаяся Светлой Леди заполучить не только любовь Аргеруса, но и власть над ним.

И действительно, ради достижения своей преступной цели, готова была самозванка и к тому, что потеряет волшебник часть своих сил. Надоело ей выпрашивать поцелуи, и решилась она погубить Эсмиру. Ведь судя по всему, только так можно было вырвать чувство к ней из сердца Аргеруса. «Ну а если не поможет даже смерть, то справится тогда с ослабевшим волшебником и приворотная магия»  — подумала Флориана.

Однако прежде чем совершить все это, нужно было дождаться свершения двух событий — поимки бурой вороны, а так же создания нового Волшебного Зеркала. Потому что очень уж хотелось заполучить коварной обманщице вещицу, которая сможет преумножать красоту.

Погрузившись в эти мысли, не заметила Светлая Леди, как преодолели они уже половину пути и углубились в тенистую чащу леса, а затем выехали и к пруду. Остановила вдруг своего коня самозванка и, взглянув на воду, приказала своему сопровождающему:
— Хочу я искупаться. Отправляйся-ка ты подальше, дружок, да погуляй в лесу часок. И смотри! Не смей за мной подглядывать, я про это сразу узнаю, и тогда тебе не сдобровать.

Кивнул ей в ответ сын зеркальщика и скрылся за деревьями. Подождав пока отойдет юноша на достаточное расстояние, приблизилась Светлая Леди к приобретенному зеркалу и отдернула прочь, срывающую его стекло рогожу. Заглянула красавица в золотистую гладь, спустила с плеч легкое платье, сняла с безымянного пальца обручальное кольцо с золотой филигранью и увидела тогда себя в истинном облике. В уединении не таилась больше Флориана и любовалась на себя, как прежде, чувствуя, что соскучилась она и по Зеркалу Тщеславия. И так засмотрелась на свое отражение королева фей, что не заметила она, как вернулся юноша зеркальщик и застыл в изумлении под сенью ближайшего дерева. Впрочем, смотрел он на прекрасную и совершенно не знакомую женщину без малейшего стеснения. И мелькнула во взоре молодого зеркальщика насмешка, когда, обернувшись вокруг себя, встретилась с ним взглядом красующаяся фея.

В то же мгновение осознала Флориана, что раскрыт её секрет и гневом сверкнули её глаза.

— Так ты посмел вернуться, негодяй! — Прикрывшись платьем, рванула фея с золотой цепочки зеркальце, что висело у неё на поясе, и в сердцах запустила им в юношу. Едва успел тот увернуться прочь, и брызнуло тысячей осколков стекло, разбившись о дерево. Однако не испугался молодой зеркальщик, даже не думал он бежать и все так же насмешливо и нахально смотрел на разъяренную Флориану, будто была она всего лишь вздорной, смертной женщиной. Еще больше рассердило это волшебницу.
— Ты поплатишься за свое нахальство, смертный, — пригрозила она и, взмахнув рукой, выкрикнула смертельное заклинание. Потемнело над головой небо, грянул гром и дрогнула под ногами земля. Но ничего не случилось с молодым зеркальщиком. Не смогла закончить свое проклятие рассерженная Флориана. С криком кинулась на неё с неба бурая ворона, закружилась вокруг, забила крыльями по лицу, взъерошила лапками волосы. Закричала фея испуганно и зло, отмахнулась от нападающей. Однако даже не попыталась пернатая защитница выклевать злодейке глаза, не позволяла она лишь взглянуть на юношу и не давала фее закончить страшное заклятие. А меж тем давно пропал с поляны зеркальщик, а на лес налетел сильный ветер. Закружили вокруг листья, взметнулись со всех веток, гнезд и укрытий птицы. Кинулись они на Флориану, и как раз вовремя. Исхитрилась фея поймать бурую ворону за крыло, но заступилась за свою сестру птичья братия, точно объединенная единым разумом, и упустила самозванка свою добычу. Уж не до бурой вороны ей стало. Отбивалась фея от разгневанных соколов, соек, щеглов и соловьев. Вскочила она поскорее на своего скакуна, пришпорила его и рванула к замку, но полетели за ней следом птицы, и гомонили они на все голоса, прогоняя злодейку прочь.

Меж тем утих ветер, и словно из воздуха появился на поляне юноша-зеркальщик. Подошел он к бурой вороне, что забилась в высокую прибрежную траву, и бережно взял птицу в руки. Оказалось, поврежденным у неё крылышко, и не могла теперь лететь пернатая защитница. Лишь испуганно смотрела она на своего поимщика, а он погладил её бурые перья и сказал:
— По-прежнему, ли ты любишь меня Светлая Леди?

Каркнула ему в ответ ворона, и тогда осторожно коснулся юноша её головы губами. В тот же миг охватило их обоих серебристое сияние, и обратился молодой зеркальщик в Аргеруса, а бурая ворона стала Эсмирой. Прижимала она к груди руку, что недавно еще была поврежденным крылом, и чувствовала, как утихла боль. Осунулась лесная царевна, побледнела, растрепались её красивые волосы и лишь зеленые глаза сияли по-прежнему. Улыбнулся ей Аргерус. Однако не радостно взглянула истинная Светлая Леди на своего супруга.

Лишь встретились они взглядами, как вдруг испуганно отшатнулась Эсмира от мужа прочь. Недоверчиво вгляделась она в его лицо, и тут же уверился Светлый Лорд в том, о чем давно уже догадывался. Только одним способом можно было самозванке обратить его верную жену в ворону. Потемнели глаза волшебника от гнева, как подумал он о двойнике: «Раньше бы они не посмели!» А Эсмира закрыла лицо руками не в силах сдержать слезы. С разрушения магического союза лишилась она возможности чувствовать истинное настроение мужа, и дрогнуло тогда сердце Аргеруса от жалости. Не на неё он гневался, но не ведала теперь о том, Светлая Леди. Не о мести самозванке нужно было сейчас думать. Нежно обнял волшебник свою истинную возлюбленную, прижал её к сердцу, и сказал ей ласково, утешая:
— Не горюй, милая Эсми, ничего не бойся.
— Это ты! Ты нашел меня, — прошептала Эсмира,  — Прости, Аргерус. На мгновение поверила я, что ты сам лишил меня человеческого облика. Слишком долгой оказалась наша разлука и совсем позабыла я об осторожности. Ни о чем в мыслях не спросила твоего двойника и поверила, что сам ты предо мной. Прости, Аргерус, потеряла я твоё обручальное кольцо.
— Людям свойственно ошибаться, — вздохнул волшебник, — Но снова я с тобой, моя волшебница, и даю слово, что теперь дорого заплатит мне королева Флориана за то, что попыталась обернуть нашу любовь против нас!

Взглянула Эсмира на мужа, показалось ей, что мелькнул в его глазах странный азарт, и взмолилась она встревожено:
— Аргерус, не впускай в свое сердце тьму и ненависть! Нет для меня ничего страшнее этого.
— Не беспокойся о том, — с хитрой улыбкой успокоил волшебник возлюбленную и озорно поцеловал кончик её носа, — По заслугам получит самозванка. Но не радоваться ей моему обращению на темную сторону. Применю я против ведьмы её же слабость и злобу. И поможет мне в том зеркало, что приобрела Флориана. Лишь посмотрится она в него, свершится справедливый суд. А тебе могу обещать, что ни за что не причиню вреда. Всегда я найду мою Эсми, чтобы не случилось. Где бы ни спрятали, чтобы с тобой ни сделали — знай, я разыщу тебя. Даже смерти не позволю я отнять любимую из моих рук, но если бы и оказалась костлявая сильнее, то, что мне делать здесь одному? Впрочем, — добавил он, печально улыбнувшись, — Если не зачахну я от тоски, то буду ждать, пока не вернешься ты в этот мир снова.

И тогда, сквозь слезы, улыбнулась его словам Светлая Леди, но затем спросила встревожено:
— А как же теперь Кларитас?
— С ним все хорошо, — успокоил её супруг, — Он всегда под моей защитой, но очень не доволен твоим отсутствием. Впрочем, как и я…
— Только лишь покинул я королевство фей, как тотчас позвал тебя мысленно, — объяснял Аргерус,  — Но не откликнулась ты, и понял я — случилась беда. Не знала Флориана, что в браке связаны мы мысленно, не ведала она и то, что не магический союз, а твоя любовь дала мне силу. Я перестал слышать тебя, но не угасали мои волшебные способности, и это значило, что разлучила нас не твоя измена, а чья-то магия. Фея же решила, что не разрушен наш брак и задумала подменить тебя. Признаюсь, что пришлось мне побегать от её поцелуев, — усмехнулся волшебник, и смутилась Эсмира, почувствовав, что кольнула её сердце ревность, — Я искал тебя, моя Эсми. Но когда в городе объявила фея, что ты ведьма, и приказала ловить тебя охотникам, то решился я не ждать больше и спровоцировать её нападение на себя. Для того и прикинулся мальчишкой-зеркальщиком. Знал я, что не утерпит самозванка и захочет посмотреться в стекло золотистого зеркала, приняв истинный облик. Однако ты спасла меня от её гнева. И пусть состоялось мое сражение не как планировалось, но зато теперь мы вместе.

Уткнулась в плечо мужа Светлая Леди, а потом сказала:
— Ничего не запомнила я из событий, что случались со мной, пока была вороной. Лишь обрывки мыслей и чувств иногда посещали меня. Но как бы не была глупа птица, всегда чувствовала я, если грозила опасность тебе или Альди. Я хочу помочь тебе, Аргерус. Оправдаюсь я и воздам самозванке за то, что посмела посягнуть на нас и причинить вред людям. Ведь должно мне быть там же, где ты и наш сын.

Шепнула Эсмира на ухо Аргерусу о том, что задумала, и покачал он отрицательно головой, но ответила ему Светлая Леди убеждающее:
— Разве не будет тебе спокойнее, если я останусь под твоим присмотром?
— И все же тебе лучше оставаться в безопасности,  — ответил ей Аргерус, — А Кларитас, как ты знаешь, всегда защищен.
— Конечно, ведь самое безопасное место там, где ты, мой любимый, — молвила в ответ Эсмира, и улыбнулась мужу так тепло, что ничего не оставалось волшебнику, как согласиться:
— Хорошо, Эсми. С этим я, пожалуй, поспорить не могу. Но раз так, должна ты мне дать согласие на еще одно превращение.
И тут же Светлая Леди кивнула в ответ:
— Да будет так.

Отредактировано Kxena (2009-06-06 22:57:30)