Название: «Мольер, жаркое из курицы и двести фунтов стерлингов»
Пейринг: Беккет/Анна-Мария
Категория: гет
Рейтинг: PG
Жанр: ну-у… с большой натяжкой сойдет за флафф
Дискламер: на героев не претендуем и деньги на них не зарабатываем
Саммари: где-то между ПКМ-2 и ПКМ-3: лорд Беккет неожиданно встречает старую знакомую
Конкурс: «Новогодний подарок», заказчик - viola
Задание: Гет или джен с оригинальным пейрингом Барбосса/Скарлетт или Беккет/Анна-Мария. Обязательно позитивное - то есть никаких трагедий, жестокостей и тому подобного. Жанр - романс, юмор, или просто мирная зарисовка.
Контрольная фраза:
"Возьми платок"
"зачем мне ваш платок?"

Мольер, жаркое из курицы и двести фунтов стерлингов

Вот так вот. Он примчался в трюм, веря, что: «Милорд, среди пойманных пиратов женщина!» - означает мисс Суонн. И что же вы думаете? Негритянка. Ну не идиот ли сержант, что об этом умолчал?
Что в приказе сообщать о любой женщине подробности внешности не уточнялись, лорд Беккет не подумал. Это было ниже его разочарования и праведного гнева. Зато он неожиданно для себя подумал, что пихать женщину в общий карцер как-то неправильно. Даже пиратку. Даже негритянку. Даже с такими злыми глазами. Даже…
Тут лорд Беккет, наконец-то, вспомнил, где он видел это лицо. В маленьком домашнем балагане, который мистер Коллингвуд пятнадцать лет назад называл своим театром.
Негритянка тогда была еще шестнадцатилетняя девчонка, до неприличия несуразная на сцене, но экзотичная и смазливая, а некий мистер Беккет – двадцатипятилетний адвокат, любивший экзотичные вещи.
Какая странная встреча…
- И чего же вы ждете, сержант? – поинтересовался лорд Беккет, сделав вид, что вовсе не собирался минуту назад обозвать этого человека идиотом.
Сержант удивился, но без лишних разговоров открыл решетку и вывел негритянку наружу. Пиратка удивилась даже больше, чем сержант. А потом как-то нехорошо прищурилась. Беккет невольно ухмыльнулся. Вот это она себе льстит, если подумала то же самое, что и он.
Мистер Коллингвуд звал ее Мэри. «Мэри, зажги свечи». «Мэри, не смей носить эту языческую мерзость!» «А она прелесть, правда? Никогда не встречал такой точеной шеи, жаль, что эта шея черная… Так как там обстоят дела с этими чертовыми закладными?» «Опять у вас грязные манжеты, мистер Беккет! Я ненавижу ваши чернильные пятна. Что значит, какое они имеют отношение… Я плачу вам не за то, чтобы вы мне дерзили!»
А шея, кстати, до сих пор хороша. Даже под этим замызганным воротником.
- Не ожидал снова увидеть тебя, Мэри, - проговорил по дороге наверх лорд Беккет, косясь на негритянку в полглаза.
- Меня зовут Анна-Мария, сэр, - хрипловато и совершенно равнодушно исправила она.
Да, голос у нее раньше был лучше. Как и руки. И что? Никаких эмоций по поводу старого имени?
- Разве? А, кажется, когда-то все же звали Мэри. Неужели меня так трудно узнать? Я всего лишь был тогда очень худым и не носил парик. Я даже помню, как мы познакомились. Ты играла Дорину и опять забыла, что после «Возьми платок. Скорей!» идет «Зачем мне ваш платок?» Мистер Коллингвуд ужасно злился на тебя и всех бестолковых туземцев вообще, а ты пыталась от него бежать с моей помощью. Кстати, несмотря на непредвиденные обстоятельства, это все-таки получилось успешно, как я понимаю?
Ну, наконец-то. Негритянка уставилась на лорда Беккета. Тот сдержал улыбку. Ох уж эти удивленные взгляды старых знакомых. Никогда не надоедают.
- Мистер Беккет?
- Я теперь лорд, знаешь ли…
- А я теперь привыкла называться Анна-Мария, - вдруг ухмыльнулась в ответ негритянка.
Без тюремной угрюмости она даже немного похорошела. А какой очаровательный взаимовыгодный размен «Мэри» на «мистера Беккета».
- Принято, - тут же согласился Катлер. – Прошу сюда.
Так они оказались в каюте лорда Беккета. Дверь он показательно оставил чуть приоткрытой – на полдюйма, не больше. Чтобы никто не подумал чего-нибудь ошибочного.
- Потом, уж не обижайся, выселю в пустующую каюту покойного священника, но пока можешь здесь располагаться, - даже по-своему любезно предложил Беккет. – Голодна?
- Еще бы!
Беккет молча указал на собственный ужин, от которого его немилосердно оторвали сообщением о пленнице. Сам он, пожалуй, поест потом.
- А что вы здесь делаете? – неуверенно спросила Анна-Мария тут же рьяно взявшись набивать рот.
Ну и манеры. Фи.
- Ну… в общем и целом, направляю. А если о частном, то, к примеру, посылаю твоих сообщников на виселицу.
Беккет сделал паузу и внимательно посмотрел в черные-черные глаза старой знакомой. Та сейчас куда больше интересовалась курицей, чем виселицами.
Ладно…
- Как ты думаешь, Анна-Мария, я перед тобой в долгу за то, что тогда невольно обманул тебя? – легкомысленным тоном спросил Беккет, когда утоление голода из стадии быстрого набивания рта перешло в более-менее неспешное пережевывание.
- Муо-ммм-б…
- Что?
- Может быть, говорю!
- Тебе что, все равно отпущу я тебя или повешу?
Что с людьми голод делает…
- Ни в коем случае, милорд! Просто уж больно вы хитро спрашиваете. Мое дело простое, откуда мне знать, какой ответ уводит меня прочь от виселицы? А кок у вас хорош! И сами вы, мистер Беккет дивно похорошели – ну чисто лорд и есть.
Беккет чуть не покачал головой, пропустив не то комплимент, не то наглую насмешку мимо ушей. Как же «дело простое». Глаза выдают – слишком умные. Пятнадцать лет прошло, как никак. Мало ли кто когда не мог выучить Мольера? А сам-то он помнит, как учил Платона? Ага, вот то-то и оно.
Кстати, а не назвала ли она его «мистером Беккетом»?
- Мэри, это очень-очень простой вопрос. Я обычно слежу за своей торговой репутацией. – «За исключением некоторых особых случаев, к которым этот явно не относится». – Половина успеха, можешь мне поверить. Так что, если мой добрый партнер остался недоволен моими ошибками, с меня причитается возмещение.
Вот так вот. В самом деле, не говорить же ей, что она ему нравится.
- Ха! Так это же чудесно, - как-то недоверчиво буркнула Анна-Мария.
Жирные руки она при том начала вытирать об штаны. Беккет обернулся. Салфетки не было. Он унес ее с собой в трюм и, похоже, потерял где-то там.
- Возьми, - за неимением более подходящего варианта Катлер протянул негритянке носовой платок.
- Зачем мне ваш платок?
Оба внимательно посмотрели друг на друга и усмехнулись. Анна-Мария в следующий миг вместе с платком решительно взяла руку лорда Беккета и поднялась из-за стола. Беккет невольно покосился вниз – нет, руки уже вытертые, слава богу. Поднял взгляд обратно к лицу пиратки…
- Уж больно у вас все хитро, - совершенно особым тоном прошептала та. Ее рука побежала к его плечу…
Что, вот так прямо здесь и с открытой дверью?!
Но эта решительность чернокожей пиратки понравилась лорду Беккету больше любых выдумок флиртующих леди. Порой круг чужих нравов так утомителен…

Они снова расставались через неделю после встречи. На этот раз, никакой спешки, никаких ночных побегов и никакого мистера Коллингвуда.
- Ты точно не хочешь остаться? – на всякий случай еще раз спросил лорд Беккет. – Домик на берегу моря, фунтов… скажем, двести, может, даже триста в год. Я был бы рад порой быть твоим гостем.
- Нет, спасибо, но я уж лучше как-нибудь сама наведаюсь к вам в гости, чем ждать в каком-то домике. Так уж я привыкла, - очень просто и естественно усмехнулась Анна-Мария.
Беккет понял, что предлагать четыреста фунтов бесполезно. Пятьсот – тоже. А тысячу он и сам не даст.
- Только не попадись снова. А то ведь не стану спасать от виселицы второй раз.
- Вы тоже, милорд, давайте аккуратнее. Не нравится мне ваш «Летучий голландец». Это я вам точно говорю.
Беккет в свою очередь усмехнулся. Женщины, что с них возьмешь. Даже, с амазонок.
- Ну, удачи вам, милорд.
- Буду стараться, - самодовольно улыбнулся Беккет.
Что-то он вообще сегодня слишком много улыбается с самого утра…
«А потому что день хороший», - подумал Катлер, посмотрев в окно на бодро удаляющуюся по дороге в порт стройную фигуру чернокожей женщины в дурацкой соломенной треуголке.
Может, и, правда, еще как-нибудь вернется, чертовка.